Я один над пылающей бездной стою,
Здесь пребудет душа моя вечно.
В тихом омуте тьмы гложет совесть мою
Взгляд на жизнь, что прожил я беспечно.
В мир, исполненный зла, Логос вечный пришёл,
Человеческий Сын солнцеликий,
В белоснежном хитоне, с багряным венцом,
На престоле Судьи и Владыки.
Он воссел, обнажив тайны каждой души,
Устремления духа и сердца,
Всех людей разделив на своих и чужих,
На сынов и противников Света.
Как хотел бы я вновь жизнь земную пройти,
Чтобы вспять обратить свою гибель.
Восскорбев о грехах, Крест Христов пронести
Через землю в Святую Обитель.
И в небесные дали как ангел взлететь,
За врата Мессианского града,
Где утихнет вся боль, где повержена смерть,
Где царит мир, любовь и отрада.
Жизнь бездумно прожив, потакая страстям,
Я теперь непрестанно страдаю.
Как когда-то рыдал праотец наш Адам,
Так и я — о потерянном рае.
Я рыдаю, и плач безутешный, пустой
Гаснет в облаке серного дыма.
Я один, пусть на суд мы предстали толпой,
Всех же прочих геенна сокрыла.
Птицы здесь не поют и цветы не растут,
Жизни нет, лишь мученья и стоны
Тех, кто проклят навек смерть бессмертную тут
Проживать каждый миг монотонно.
Помню, я на Суде видел близких своих,
Среди них — и моя половинка
Одесную Христа, среди сонма святых,
С полным кротости ангельским ликом.
Я взглянул на неё, а она на меня,
Только так, словно бы не узнала.
Я воскликнуть хотел: «Здесь я, радость моя!»
Но не смог, тьма язык мой связала.
Видел маму свою, взор её на Христа
Обращён и исполнен доверия.
Ах, зачем ты, зачем, в мир меня родила,
Мама, милая, где же теперь я?
Видел деток своих в совершенных годах,
Горьким пламенем сердце заныло.
За Христа пострадал — в светоносных венцах
Алым цветом написано было.
Словно сказочный сон, помню светлые дни
Счастья с ними, что так скоротечно.
Всё земное прошло, все в блаженстве они.
Только я здесь один, и навечно.
Я скорблю обо всем нераскаянном зле,
В слове, деле и мыслях, и чувствах.
Весть благую Христа я отверг на Земле,
И жалею об этом кощунстве.
Не любил я врагов, не ценил я друзей,
Не утешил всех страждущих духом,
Жажды не утолил, сирых не посетил,
Слеп был зрением, сердцем и слухом.
Я жалею о том, что не плакал тогда,
Как Адам, о потерянном рае.
Хоть на миг бы туда, где струится вода,
Где геенский огонь не достанет.
«Боже, Боже ты мой, для чего Ты меня
В этой муке навечно оставил? —
Громко выкрикнул я из-под тьмы и огня, —
Мой Создатель, я очень страдаю».
Тьму над бездной разверз, словно надвое, свет,
Озарив мою бедную душу.
Пламень адский исчез, только блики и след
За собой оставляя снаружи.
И услышал я глас: «Для чего, падший сын,
До Меня из геенны воззвал ты?
Был не нужен тебе Я, когда на Земле
Ты под небом ходил благодатным».
Я ответил Ему: «Боже, Боже, прости.
Я устал и безмерно страдаю.
Дай мне небытие, в прах меня возврати,
Мне не нужно ни ада, ни рая».
Бог смиренно сказал: «Есть в тебе образ Мой,
Ты бессмертен. Я лишь созидаю».
Снова я возрыдал: «О, Владыко Святой,
Ты помилуй меня, умоляю».
И на это Господь скорбно задал вопрос:
«Где же был ты, о бедное чадо?
Ради падших людей на кресте Я понёс,
Полноту боли, смерти и ада.
Я на землю сошёл, чтобы вас вознести
Всех к Себе до чертогов небесных.
Много раз Я учил, кто со Мною в пути,
Как и Я, в вечной славе воскреснет.
Где блуждал ты тогда? Ведь отверсты врата
Рая горнего были давеча.
Между Мной и людьми была стёрта черта,
С каждым ждал беззаветно Я встречи».
И добавил Господь: «Помни, что Я сказал,
Всё что видел ты в этом видении».
Вдруг в холодном поту я с постели привстал.
Не почудилось, точно в постели.
Я увидел жену, а она на меня
Посмотрела с привычной улыбкой.
«Я в аду побывал, дорогая моя»
А она: «Это было ошибкой».
Рад безумно я был, что живой и теперь
Время есть ещё на покаяние.
И отверста сейчас рая Божия дверь
Всем, кто принял Христово избрание.
Я отныне добру жизнь земную предам
Ради вечности, Господа ради.
Пред иконой Его плачу я как Адам
Каждый день, ум держа свой во аде.
(126)
